tin_tin

*малодушно вешаю старое смешное, немного подправленное*

Кто такие поханчики и какая с ними может быть история, уважаемая публика вряд ли в курсе.
Это такие объемистые теплые трусы почти до колен, бывали двух цветов: розовые и голубые. У нас были голубые.
По утрам бабушка и мама использовали разные методики по насильственному надеванию на меня поханчиков. В начале шло мягкое запугивание.
- А вот одна девочка их не носила, и застудила себе яичники, и потом не смогла родить!
- Вы с ума сошли?! Какое время мне рожать!!! О чем вы вообще говорите, я ребенок!
- Ничего себе ребенок, вот уже грудь выросла, а ты все козой скачешь. Пора уже вести себя, как девушка!
Я бегала вокруг стола и орала, что опаздываю в школу.
Тогда выдвигались слезные умоляния:
- Радость моя, бабушка будет нервничать, нуу, хорошая ты моя девочка, рраз – и я буду спокойна!
Я искала нож, чтобы перерезать вены.
Мама бралась за дело с приличествующей делу решимостью:
- Так, если ты сию секунду!!! Хватит уже с ней сюсюкаться, вот Русико всегда меня слушалась, золотая дочь, и что она проиграла?! Ничего!! Счастлива и двоих детей уже родила! А эту кто замуж возьмет, ослица чистой воды!!
Проливая тяжелые слезы, с ненавистью напяливаю поханчики и иду в школу.
Поскольку в школе меня уважают гораздо больше, чем дома, быстро успокаиваюсь и забываю про голубую мину замедленного действия.
У меня есть все козыри для школьной популярности: отличница - раз, косы и язык длинные – два, и бегаю быстрее всех – три.
На большой перемене мы дикой ордой вываливались во двор и бесцельно носились табунами друг за другом, как после нашатырной клизмы.
Я встала на исходную позицию: в трех метрах от меня сбились противники. Боевой клич и – вперед! Дикая и свободная, как лошадь Пржевальского, я вымахивала ногами, и за мной по ветру полоскались косы с бантами, а потом - табунчик жеребят пубертатного периода. Я мастерски обходила зазевавшихся первоклашек на пути, а преследователи сбивали их , как кегли, и секунду спустя послу глухого стука раздавалась сирена.
Последним оставался упорный Славик. Преследование вот-вот должно было закончиться полной победой. Вот и крыльцо!
Я забыла: под юбкой скрывались они.
Поханчики.
Они мирно дремали, ожидая своего часа, и в тот миг, когда я делала крутой вираж возле крыльца, повизгивая тормозами, какой-то недоношенный первоклассник пробежал у меня под ногами, как таракан, и я, конечно же, упала.
Всего пять букв – «упала». Полсекунды на чтение и произнесение, а ведь то, что произошло на самом деле, заняло вечность, как в съемке рапидом. Скорее это можно описать как Большой Взрыв или Апокалипсис: долго, мучительно и эффектно.
Потеряв равновесие, я успела предугадать следующие кадры моей жизни, но преодолеть инерцию бега Пржевальской лошади невозможно.
Я только выставила руки вперед и оттянула носки туфель, чтобы придать позорному полету хотя бы мизерную долю эстетики. Весь мир бросил заниматься своими делами и прилип взором к моей плиссированной юбке.
Ладони встретились с асфальтом и плотно его проутюжили. Плиссированная юбка, в конце-то концов, задралась и явила миру сидевшие в засаде поханосы.
Они были голубенькие, как миротворческие береты ООН, и мерзкие, как молочная пенка. Они похабно озирали свидетелей и жаждали крови младенцев. Моя жизнь кончена, голубые панталоны зарубили мне карьеру на самом взлете. Почему на меня не упала бетонная плита?!
Молодая училка, к ногам которой меня прибило волной взрыва, молниеносно отбросила юбку на место. Преследователь Славик помог ей поднять меня с земли – ободранные ладони и кровавые колени затмили эффектом предыдущую картинку с поханчиками.
- Ты смотри, не плачет, - восхищенно сказал Славик, и я вырвала у него руку.
Мама и бабушка молча наблюдали, как я, печатая шаг, прошла мимо их заботливых фигур, достала самые большие ножницы и хладнокровно, со вкусом, с наслаждением проделала перформанс «Я не дам загубить себе жизнь».
Потом с размаху швырнула исромсанных злодеев в мусорку и удалилась к себе.
- Куда, может, на тряпочки пригодятся, - пристыженно пробормотала бабушка, но мама на нее зыркнула. На этом тема поханчиков была закрыта навсегда.
И самое главное-то: в школе про это падение никто и не вспомнил. Должно быть, солнце нагрело всем головы, и никто не поверил своим глазам.